«Литературный современник», 1933, № 12
Иллюстратор Владимир Лебедев
В.Лебедев «Цирк»
До революции был огромный разрыв между детской книгой, предназначенной для маленького круга читателей, для детей буржуазии и буржуазной интеллигенции, и книгой, рассчитанной на «них». «Они» — это был массовый читатель.
Над книжкой для «немногих» работали графики-украшатели. Над книжкой для «них» работали хромолитографы. Хромолитографы пользовались случайными образцами, приспосабливая их для репродукции. Сейчас над книгой для детей работают все художники, способные работать в книге, то есть создавать четкие и убедительные образы.
Рисунок для детей должен привлекать, заинтересовывать ребенка. Рисунок цветной, помимо четкости и конкретности, должен быть интенсивным по цвету. Но интенсивность эта должна быть построена не на цветистости, а на живописных отношениях. Художник должен приучить ребенка строить живописные отношения, которые пригодятся ребенку в его взрослой практике, независимо от профессии. Если же рисунок черный, графический, то он должен быть достаточно конкретен, точен и четок.
Для ребенка очень существенна занимательность рисунка. Никакой рисунок, даже самый хороший, не будет любим ребенком, если он не ответит на его вопрос, не удовлетворит его познавательного интереса. Каждый рисунок в детской книжке должен обогащать и корректировать представления ребенка и расширять его творческие возможности. Сделать такой рисунок, значит создать художественный образ, который будет убеждать и запоминаться.
В.Лебедев «Слоненок»
Очень важно, чтобы у художника, работающего над детской книгой, была склонность и было умение снова переживать то ощущение интереса, которое он переживал в детстве. Когда я работаю над рисунком для детей, я пытаюсь припомнить свое детское сознание. Если же художник нарочито мыслит как ребенок, то ничего у него не получится, и его рисунок будет легко разоблачен как художественно фальшивый и тенденциозно-педологический. Работая над детской книгой, художник ни в коем случае не должен отказываться от своего собственного, присущего ему индивидуального художественного зрения. Он непременно должен сохранить его. Многие художники, с успехом работающие над детской книгой, в этой работе разрешают те же задачи, которые стоят перед ними в их художественной работе вообще.
Конечно, рисунок для детей должен быть рисунком понятным. Но все же рисунок должен быть таков, чтобы ребенок мог войти в работу художника, то есть понял бы, что было костяком рисунка и как шла его стройка. Искусство должно быть для ребенка таким же орешком, как и для взрослого. Только не надо, чтобы у орешка, предназначенного для ребенка, была слишком твердая скорлупа.
В.Лебедев «Усатый полосатый»
У нас нередко говорят о «правильном рисунке». Но термин «правильный рисунок» — это нелепость, бессмыслица. «Правильный рисунок» — это то же самое, что правильная музыка. Нет правильной музыки и точно также нет «правильного» рисунка. Люди, говорящие о «правильном рисунке» на самом деле имеют в виду техническую проектировку объемов и тел.
Если бы «правильный рисунок» мог существовать в действительности, то это означало бы, что художнику достаточно выбрать сюжет, найти типаж, воспроизвести его — и художественный образ готов.
Писатель в своем произведении может погрешить против формальной грамматики, не колебля этим художественной ценности произведения.
Художник может допустить ряд формально-анатомических ошибок, и это тоже не всегда повредит его произведению. Больше того, в фигуре Микельанджело мы видим мышцы, которых у живого человека никогда не было, но эти мышцы только придают фигурам более интенсивную жизнь. Это, конечно, отнюдь не значит, что художник не должен изучать анатомии. Но он должен изучать ее как художник, то есть подчинить ее себе, сделать ее помощницей в создании художественного образа. Если художник, изображая животное, знает, сколько у него зубов, какого оно цвета (название), сколько в нем метров в длину и сколько в вышину, вытяжные или обыкновенные у него когти, — этого мало. Художник должен знать повадку животного, его движущийся облик.
В.Лебедев «Вчера и сегодня»
Разница между немецкой овчаркой и волком заключается вовсе не в манере носить хвост и не в величине. Сходство в окраске вовсе не делает их похожими. Не спасет художника и тщательная обработка цвета, правильное изображение формы клыков и т. д. Художник должен понять, что у волка и у овчарки совершенно разная походка.
У нас реализм часто путают с натурализмом. Натурализм есть пассивное перенесение предмета из трехмерного пространства на двухмерную плоскость бумаги — перенесение без заботы о целостности всех элементов изображаемого. Я бы сказал, что реализм есть живое, энергичное, активное реагирование современного художника на окружающие его явления.
Мировоззрение всякого советского художника должно быть марксистским. Этим отнюдь не отрицается необходимость индивидуального творческого подхода к рисунку. И чем больше художник сохранит в произведении черты своей личности, тем действеннее будет его искусство, тем глубже оно захватит зрителя, расширит круг его представлений о жизни и приблизит его к искусству.
Важно, чтобы композиция предметов была подчинена единому замыслу, который и должен выразить то, что хотел выразить художник. Всякую деталь нужно сделать послушной помощницей и носительницей художественных образов, где каждый элемент подчинен общему и целому всей композиции.
