Виктор Воронцов

Биография
Виктор Воронцов (Шиворотов) — дальневосточный художник и иллюстратор.

«Шиворотов явился сразу почти гением. Вдруг в общежитии училища объявился симпатичный, кудрявый парень с насмешливым голосом, которым он беспрестанно говорил с поучительными нотками. Студентом не был, но хотел учиться рисовать. Сначала взял у меня несколько уроков, как у признанного училищного рисовальщика, но очень быстро стал рисовать так, что превратился в лидера нашего сообщества.

Рисунки у него были потрясающие, но в заднице было шило. Не мог он сидеть на месте. Не смог Виктор и учиться в училище. Даже один год. Куда-то все время уезжал, потом вновь объявлялся и рассказывал про свои поездки к нанайцам, к якутам, к камчадалам. И привозил массу рисунков и акварелей, которые почти все раздаривал. Многому научил меня Виктор Шиворотов, но главный его постулат — искусство. Только оно, только с ним, только о нем. И путешествия. Ходил гопником, всегда почти в одном и том же, курил, с друзьями выпивал (кроме меня, так как я не пил вообще), но я не помню его пьяным. Зимой в легкой одежде и никогда никто не видел шапки на его кудрявой голове.

Я уехал в академию в Ленинград и мы стали видеться редко, но активно переписывались. Замысловатые, придуманные письма его с рисунками и разными шрифтами с Кавказа, с Севера, и чуть ли не из Туркмении я бережно хранил. <…> Виктор отговаривал меня от поступления в академию, а когда я уже учился, то, приехав в Ленинград на несколько дней, уговаривал уйти из института, считая, что надо работать творчески самостоятельно. И, возможно, был прав, так как после окончания института я до сих пор стараюсь изжить в своем творчестве воспитанные в нем догмы, манеры, эстетику и прочие внушенные пороки, что мешает работать свободней, раскрепощенней. Судя по работам, в училище я рисовал лучше. Да и потеря времени — шесть лет все-таки.

Приезжал Виктор и в начале восьмидесятых в Ленинград. Помню, ему тогда понравились мои рисунки к Фаусту. Те, что были самым первым вариантом, а не вариант последний и окончательный. И, опять же, был прав. Рисунки были выполнены свободно, на одном дыхании, а заключительная серия литографий все-таки придумана.

Больше я его не видел. Что у него было с личной жизнью — не знаю. Он никогда со мной на эти темы не разговаривал. Только об искусстве и о жизни в искусстве. И, кстати, никогда меня не расспрашивал о женах да детях. Для него это как бы не существовало. Время шло и письма постепенно перестали приходить, но слухи доходили. Работал он в издательстве в Алма-Ате, рисовал детские книжки, но почему-то под фамилией Воронцов. И я видел одну из книг, очень неплохо нарисованную. Потом издательство во Владивостоке, а потом мне сообщили, что умер он в городе Лесозаводске, где, считается, родился я. Умер от рака головного мозга».

(с) Олег Яхнин